Подозреваются все - Страница 46

– А если я виновна, то вы откроете это именно благодаря нашей совместной работе, – дополнила я. – Что ж, очень правильное решение. На чём же вы остановились?

– Я даже не могу вам ответить на этот вопрос… Послушайте меня. Обнаружить убийцу можно двумя способами: или с помощью каких-либо улик, или путём исключения невиновных, в надежде, что постепенно отпадут все, за исключением одного. В этом случае ни тот ни другой способ не даёт результатов. Улик практически нет, убийца, несомненно, человек умный. Метод исключения тоже действует с трудом, принимая во внимание специфику среды, а также то, что мотивы и возможность совершить преступление были практически у всех вас. Редко бывает, чтобы столько людей оказались так прочно замешаны в убийстве. И ещё при этом каждый старается что-то скрыть, причём неизвестно, имеет это отношение к убийству или нет. Сегодня стало известно о запертой двери, откуда мы можем знать, что тут ещё откроется странного и удивительного и когда это может произойти?! Капитан разочаровался во всём, а я… Для меня это вопрос престижа. Честно признаюсь вам, у меня есть личные причины, из-за которых я должен это дело раскрыть. Вся моя надежда – на вас.

– А моя – на вас, – решительно сказала я.

Прокурор посмотрел на меня несколько удивлённо.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вы, видимо, догадываетесь что мы проводим собственное расследование? Если бы не тот факт, что сначала это преступление всеми обсуждалось и что все были так потрясены неожиданной реализацией моей фантазии, несомненно, ещё до вашего прибытия половина дела была бы уже раскрыта. Примите во внимание то, что моя фантазия вытащила на дневной свет нашу личную жизнь… Вроде бы это были просто шутки, но в них – множество правды. А потом все смертельно перепугались и поэтому набрали воды в рот, что, впрочем, не совсем удалось. Возвращаюсь к теме. Мы проводим своё расследование, и из него становится ясно, что всё указывает на невиновного человека. Я надеюсь на то, что вы найдёте настоящего виновника, тогда невиновный автоматически отпадёт.

– Во-первых, кто это «мы», а во-вторых, кто этот невиновный?

– Мы – это Алиция и я. Сейчас я вам всё объясню, но могу ли я рассчитывать на взаимную откровенность?..

– Можете, можете, – сказал он нетерпеливо. – Раз я хочу, чтобы вы помогли нам, то придётся немного ввести вас в курс дела, не правда ли?

Я кивнула головой и, признав превосходство следственных властей, коротко рассказала, как и к чему мы пришли с Алицией. Потом припомнила дьявола и высказала робкое предположение об авторстве телефонного звонка. Теперь прокурор смотрел на меня с интересом.

– Конечно, мы это тоже принимаем во внимание. Возможно, звонок был случайным. Это, разумеется, упрощает проблему, потому что было бы неплохо свести следствие только к оставшимся четырём особам…

– Подождите, каким четырём? У нас получилось только три… Минуточку, сначала скажите, во сколько он погиб по определению врача?

– Между 12.30 и 12.45.

Удар тяжело обрушился на меня, хотя я ждала чего-то в подобном роде. Именно на эту четверть часа приходились четыре минуты Збышека.

– Хорошо, но кто эта четвёртая особа?

Оказалось, что наши расчёты содержали ошибку и четвёртой особой был Веслав. Всё остальное удивительно совпадало с выводами, сделанными милицией. Веслав меня неслыханно удивил.

– У него было около пяти минут на то, чтобы задушить жертву. Мог успеть, правда? – спросил прокурор, демонстрируя мне нечто вроде извлечения из их графика отсутствия. Я с интересом его изучила и сравнила с нашим, который захватила с собой на всякий случай.

– Ну хорошо, предположим, что звонил один человек, а убил Столярека кто-то другой… причём одно от другого отдалено на пятнадцать минут… и что из этого?

– Тогда мы должны принять во внимание девять человек. Господи, с ума можно сойти!.. И об этих девяти я хотел бы с вами поговорить!

Девять человек. Девять человек, которых я много лет хорошо знаю. Кто-то из них должен быть убийцей… Чудовищно!

Начали мы с Каспера. Всё, что касается Каспера, мной было обдумано раньше, не без помощи дьявола, поэтому теперь я без труда могла высказать свою точку зрения. Прокурор в принципе согласился со мной.

– Да, логически рассуждая, он, действительно, скорее подозревал пани Монику, чем сделал это сам. А может, он специально устроил это представление, чтобы отвести от себя подозрения?

– Возможно, но тогда бы он так вёл себя с самого начала. А он вначале держался так, как будто хотел именно возбудить эти подозрения.

– И всё же окончательно отбросить его нельзя. Пошли дальше. Что с пани Моникой?

Внутренним взглядом я видела перед собой чёрные, горящие гневом глаза Моники. О да, у неё был характер… А к тому же двое детей и в перспективе светлое, прекрасное, беззаботное будущее, которое Тадеуш мог уничтожить. Но при всём том она была очень умна и, если бы нашла какой-то иной выход, смогла бы, очевидно, устроить всё, не убивая Тадеуша.

– Что ж, давайте разберёмся, был ли у неё другой выход, – заявил прокурор.

Я согласилась с ним и послушно начала размышлять. Другой выход. Какой? Платить Столяреку, сцепив зубы? Чем? Порвать все контакты? Да, конечно, она могла это сделать и потом упереться на том, что всё произошло задолго до знакомства с возлюбленным, но всё равно возлюбленному это могло не понравиться, пусть даже дело было в прошлом.

– Мне бы не понравилось, – решительно заявил прокурор.

– О? – удивилась я и критически взглянула на него. – А у вас нет прошлого?