Подозреваются все - Страница 54

Я упрямо покачала головой. В этих «Каменоломнях» я чувствовала себя ужасно довольной и совершенно беззаботной. Прокурор держался настолько невероятно официально, что у меня не было никаких сомнений. Дьявол не обманул, мои дела были на мази. Я поинтересовалась результатом поисков в санитарном оборудовании нашего туалета, но в ответ услышала пространный обзор последних театральных премьер. Это свидетельствовало о том, что там должны были найти что-то интересное, поэтому я прицепилась к этой теме, как репей к собачьему хвосту. Результат моих упорных домогательств был прямо противоположный, но в то же время достаточно положительный. Оказалось, что представитель права отлично танцует…

Потом я уже работала главным образом ногами, потому что при каждом моём вопросе на тему поисков раздавалась музыка, стоявшая на сцене женщина начинала кричать в микрофон слова песен, а прокурор срывался с места и застёгивал среднюю пуговицу пиджака. В какой-то момент, во время упоительного поворота, он буркнул:

– Не терплю вальса…

– Так зачем же вы танцуете?

– Чтобы вы перестали задавать вопросы…

Из всего этого я сделала вывод, что представители следственных властей должны получать всестороннее образование.

Может быть, я и не опоздала бы так на следующий день, если бы утром, перед выходом на работу, мой взгляд не упал на оставленный накануне чертёж фасада котельной. Я пригляделась к нему и явно почувствовала, что со мной что-то не в порядке. Потребовалась целая четверть часа, чтобы я, наконец, смогла понять тот жуткий идиотизм, который мне удалось сотворить в состоянии увлечения расследованием. Я сделала что-то неописуемое – фасад, который одновременно являлся и тыльной частью, причём в первую минуту совершенно нельзя было понять, в чём заключается ошибка, и от созерцания этого мутилось в голове. Я взяла это с собой на работу, чтобы осчастливить коллег необычной перспективой.

Я стояла около Иоанны и рылась в стопе разной машинописи, выискивая свою, когда вошла Ядвига, ещё более опоздавшая, нежели я. Ни на что не отвлекаясь, она сразу направилась к Витеку, чтобы представить какое-либо оправдание. Дверь за собой она оставила открытой.

– Пан инженер, у меня образовалась мозоль, – сказала она низким голосом, вытягивая по направлению к нему ногу, похожую на палку. – Вот здесь, пусть пан посмотрит.

Со времени сплетен, касающихся мнимой пламенной любви Витека, в Ядвиге всегда теплилась тень надежды, что в них могло быть какое-то зерно правды. Поэтому, соблюдая определённую служебную дистанцию, она пыталась держаться несколько кокетливо.

Сидящий за столом Витек помимо воли бросил взгляд на то место, по которому Ядвига стучала пальцем, и несколько отпрянул. Ядвига торчала перед ним, как журавль, не меняя позы, поэтому он поспешно признал её опоздание уважительным, по-видимому, стремясь избавиться от созерцания её ноги с мозолью, при этом отдавал себе полный отчёт, что мы с интересом наблюдаем за этой сценой: Збышек из-за своего стола, а я с порога.

Вид Ядвиги, неважно, с мозолью или без, немедленно навёл меня на мысль затеять с ней разговор и произвести дипломатичную разведку, касающуюся этого таинственного автомобиля из незапамятных времён. Я забрала свои технические описания и пошла за ней, осчастливленной полученным оправданием.

– Пани Ядвига, что со светокопиями? – спросила я, пытаясь подойти к цели окольной дорогой. – Технические описания уже отпечатаны, нужно будет отдавать их в переплётную. Может быть, эти светокопии уже готовы?

– Откуда я знаю, что я, Святой Дух? – доброжелательно ответила Ядвига. – Когда вы мне их дали?

– Две недели тому назад. Должны были быть готовы позавчера.

– Ну что ж, может, уже и готовы. Я узнаю, когда пойду туда, но это будет ещё не сейчас. Возможно, через час. Если вы спешите, то пойдите и узнайте сами.

Она не сказала мне ничего нового, потому что и так было известно, что если кто-то торопится, то должен всё делать сам. Но как раз в этом случае я совершенно не торопилась, мне просто нужно было завести с ней разговор.

– Никуда я не пойду, светокопии относятся к вашим обязанностям, – решительно заявила я. – Если вы всем так занимаетесь, как этими нашими копиями, то меня совершенно не удивляет, что ваш муж не платит вам алименты.

– Вы говорите ерунду, – ответила Ядвига, не давая вывести себя из равновесия. – Не платит, потому что подлец и негодяй, но я ему ещё покажу.

Я решила, что вопрос затронут достаточно дипломатично, и решила развивать эту тему дальше на базе взаимной доброжелательности.

– И сколько он вам должен?

– Семьдесят восемь тысяч двести злотых, – с удовлетворением заявила Ядвига, усаживаясь на своё место. – И отдаст всё до последнего гроша.

– Откуда же там столько набежало? – удивилась я, потому что в соответствии с повсеместно принятыми ставками он должен был бы выплачивать ей алименты лет за десять, тогда как ребёнку едва минуло три года.

– А что вы думаете, набежало! Туда входит и моё приданое…

Больше ничего сказать она не успела, потому что Веся вызвала её к Ольгерду.

– Приготовьте ваши описания, я возьму их, когда пойду туда. Чего этот старый хрыч от меня хочет?..

Она отправилась к главному бухгалтеру, оставив меня в состоянии неописуемого удивления, потому что мысль о приданом, имевшемся у Ядвиги, даже не пришла мне в голову. Что же, пока мне не оставалось ничего другого, как приняться за работу.

Всеобщее замешательство, вызванное убийством, уже прошло, Витек гнал нас за работу, и весь персонал мастерской уже начал навёрстывать эти два потраченных дня. Стефан и Влодек ругались с Янушем.